Музей Тагинской средней школы. Зал "История села Тагино".
Стенд о крестьянских волнениях 1685 г.
Илья Куприянов
В XVII веке, в условиях усиливающегося крепостного гнета, крестьяне лишились почти всех гражданских прав. За помещиком было признано право брать крестьянских детей в холопы, была узаконена продажа крестьян без земли, были введены телесные наказания для тех, кто не подчинялся воле землевладельца, запрещалось безземельным крестьянам уходить на промыслы. Число безземельных хозяйств было велико: например, в 1678 году в селе Тагино 45 % семей были бобыльские, т.е. обнищавшие и безземельные. Чтобы прокормить свою семью, бобылю приходилось с утра до ночи работать по найму на барской земле. Если в начале века бобыли освобождались от государственного тягла, то уже с 1632 года те из них, кто имел свой двор, стали нести повинности, сначала в половинном, а с 1679 года – в полном размере, наравне с другими крестьянами. Кроме того, бобыли платили помещику оброк – бобыльщину.
Однако и тем, у кого был земельный надел, жилось не намного лучше. «Дикое поле» в верховьях Оки едва начало осваиваться, и пашенной земли у крестьян было мало. Так, по сведениям за 1684 год в селе Тагине с деревнями насчитывалось «крестьянских и бобыльских дворов 201, людей в них 1216. А под теми крестьяны тягла 30 вытей.»[i] Поскольку 1 выть соответствовала 6 – 8 десятинам, то легко видеть, что в среднем на крестьянскую семью приходилось чуть более десятины пашни.Так как в то время переписывалось только мужское население, то становится ясным, сколь много ртов должен был прокормить этот клочок земли. При крайне низкой урожайности, частых недородах продуктов питания часто хватало лишь до середины зимы, и чтобы прокормить многодетные семьи, крестьяне вынуждены были обращаться за помощью к помещику, попадая тем самым к нему в долговую зависимость.
Барщины тагинские крестьяне не пахали, а платили своему владельцу денежный и натуральный оброк. Как видно из приведённого выше документа, для взимания оброка всё тягловое население Тагина, Поляны и Бобрика делилось на 30 частей – вытей, каждая из которых включала 6 – 7 дворов. Налоги раскладывались не по отдельным семьям, а по вытям:
«Платят они с тех вытей оброку в год денег[1] по 3. Они ж платят за грешневые крупы за 30 четвертей денег 30, хлебных всяких и съестных столовых запасов муки ржаные по 180 четей[2] пшеничной муки по 6 чет, масла по 15 ведер, мяса свиного по 10 пудов, вина по 240 ведер, кур по 180 русских. А те запасы к вотчиннику своему, к Москве, возят они, крестьяне, на своих подводах».
Усиление феодального гнета, обострение социальных противоречий во второй половине XVII века привели к многочисленным и разнообразным проявлениям народного недовольства. Характерным примером служат волнения в селе Тагино. Осенью 1685 года умер тагинский помещик Пётр Михайлович Пушкин. Только что крестьяне собрали свой скудный урожай, и вдова покойного Марфа Фёдоровна[3] послала своих людей для сбора оброка. Но крестьяне отказались повиноваться. Последовала жалоба в Москву:
«Царям государям Иоанну Алексеевичу и Петру Алексеевичу… Я раба ваша посылала в ту вотчину Тагин для взятия денежных оброков и столовых запасов и те вотчинные крестьяне меня рабу вашу не слушают, денежных и всяких оброков не платят, учинились не послушны».
Кто же были те отчаянные прадеды наши, которые подняли голос протеста против угнетения? В архиве хранится челобитная, посланная в Разряд служилым человеком помещицы Григорием Милениным:
«…И как в то село приехал и они тагинские крестьяне Гришка Макаров, Демишка Бубен, Андрюшка Плигин, выступя, и от миру в оброках и в столовых запасах во всем отказали, и его Гришку и тех крестьян, которые оброк платили, хотели убить».
Для усмирения непокорных тагинцев орловский воевода Василий Тургенев послал дворянина Никифора Никитина со стрельцами. Всех жителей согнали на деревенскую площадь. Площадной подьячий, прибывший со стрельцами из Орла, торопливо записывал имена бунтарей. Взволнованно и вызывающе гудела площадь. Слышались женский плач, проклятия, угрозы. Хмуро смотрели на стрельцов бородатые мужики. Обступив Сафошку Симонова и Макарку Орехова, о чем-то возбужденно спорили деревенские парни, у многих из них в руках были колья и вилы. В ответ на требование выдать зачинщиков толпа угрожающе зашумела. Не ожидая столь дружного и решительного отпора, стрельцы поспешили уйти в дом приказчика и уже до вечера на улице не появлялись.
Наступила тревожная осенняя ночь. Деревня не спала. Светились окна и на съезжем дворе, где расположились посыльные люди Никитина. Несколько теней переметнулись через частокол на съезжий двор. В избу ввалились два коренастых молодых мужика. Не кланяясь, направились к Никитину. Никитин сделал знак. Стрельцы бросились вязать смельчаков. В сенях раздался топот, и в избу тотчас ворвалось с десяток мужиков. Завязалась ожесточенная борьба. Выплескивалась наружу злость, накопившаяся десятилетиями бесправного, рабского существования.
«…Они ж крестьяне Лучка Савостин и Васька Леонтьев с товарищи… деловых людей, и их жён, и детей, и посыльных людей, которые с ним Микифором были, да стрельца Афоньку Шелепехина били и за бороду драли и перебили Ромашкиной жене руки и вешали к грядке за косы и во всем ему Микифору отказали».
Наутро, чуть свет, Никитин с людьми поспешно уехал. Над селом сгущались тучи. Для расправы над взбунтовавшимися крестьянами было велено послать из Курска карательный отряд с большим числом стрельцов да «заплечных дел мастером».
Приказ гласил: «И того села Тагина крестьянам, пущим завотчикам, которые учинились непослушны и послушных людей били, человек 15 или 20 учинить жестокое наказание и, водя по селу, бить кнутом нещадно, а иных бить батоги, снем рубашки, нещадно же, чтоб впредь неповадно им было так воровать и непослушным быть»[ii]
К счастью, в дело своевременно вмешался Никита Борисович Пушкин и подал в Разряд челобитную, в которой просил не наказывать крестьян, так как «по указу государей» Тагинская вотчина дана ему как ближайшему родственнику умершего владельца, а вдове последнего даны двор в Москве и 3000 рублей из вотчин и имущества её покойного мужа. «Милосердные государи, - писал он, - пожалуйте меня холопа своего не велите с той моей вотчины в селе Тагине вдове Марфе оброков имать и крестьянам наказанье чинить и велите… те оброки брать мне». 25 марта 1686 года вышел царский указ, подтверждавший владельческие права стольника Никиты Пушкина на село Тагино и освобождавший крестьян этого села от наказания.
Но на этом имущественный спор относительно Тагинской вотчины не завершился. Марфа Фёдоровна добилась пересмотра дела и в 1692 году село Тагино с деревнями было отказано ей.
Отказное дело от 27 февраля 1692 г.: Тагинская вотчина Марфы Фёдоровны Пушкиной
|
7200 г. февраля 27 отказано Марфе Федоровой дочери Петровой жене Пушкина, мужа ее Петра Пушкина вотчина в Орловском уезде, село Тагино, деревни Бобрик, Бортная поляна, пустошь Колпачкова, которое после смерти Петра Пушкина справлено было за братом его родным Никитою Борисовым Пушкиным. На 2-х листах. Ветхи. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 85. Поместного приказа — Вотчинного архива — Вотчинного департамента. Отказная книга по городу Орлу и Болхову, общий №10057, частный № 19-й. |
В начале 19-го столетия, видимо, после смерти Марфы Фёдоровны, Тагинская вотчина снова перешла к Никите Борисовичу Пушкину. Крепостным при новом владельце жилось не лучше, и неудивительно, что вскоре 117 тагинских крестьян оказались в бегах.(см. страницу Тагино - страницы прошлого - Подметное_письмо)
[1]↑ Деньга – старая русская монета достоинством в полкопейки. 1 рубль = 100 коп. = 200 деньгам = 400 полушкам.
[2]↑ Четь (четверть) – мера объёма сыпучих тел; имела разное значение: от 4 пудов зерна (в начале 17 в.) до 8 пудов (к концу 17 в.)
[3]↑ Марфа Фёдоровна Пушкина (до замуж. Мякинина) – дочь московского дворянина Фёдора Михайловича Мякинина
[i]↑ РГАДА, ф.210 Разрядный приказ, стб.873, лл. 137-141.
[ii]↑ РГАДА, ф.210 Разрядный приказ, стб.873, лл. 155-167.
Разрядный приказ, г. Москва. Опись 13. Часть 2. Столбцы Приказного стола (стр.128)
