Снова в Тагино

З.Г. Чернышёв прослужил на Кавказе 8 лет и, благодаря стараниям родственников, в январе 1837 года в чине подпоручика был уволен в отставку с обязательством безвыездно жить в Яропольце, имении своей сестры С.Г. Чернышёвой-Кругликовой. Так как опальный декабрист был лишён наследства, Чернышёвы-Кругликовы под видом купли-продажи подарила ему родовое имение Тагино. 30 ноября 1838 года состоялось заседание Орловского уездного суда, по решению которого З.Г.Чернышёву был выдан вводный лист о вступлении во владение имением (см. воспоминания племянницы декабриста Н.Г. Малиновской и заметку графа И.И. Чернышёва-Кругликова Об обстоятельствах передачи Тагинского имения З.Г. Чернышёву).

Вместе с имение к Захару перешли и долги покойного батюшки, расточительный граф заложил имение Опекунскому совету; в одном из писем Муравьёву-Карскому Захар упоминает о том, что внесение причитающихся по этому случаю ежегодных процентов взяли на себя Чернышёвы-Кругликовы.

Захар Григорьевич Чернышёв. 1830-е гг.

Дела в Тагино к тому времени пришли в большой беспорядок. Не имея возможности выехать за пределы Яропольца, Захар обратился за помощью к Николаю Николаевичу Муравьёву (Карскому), с которым у него сложились дружеские отношения ещё на Кавказе, переросшие затем в близкие родственные после женитьбы Муравьева на сестре Чернышева — Наталье Григорьевне.

Родительский деревянный дом, в котором прошло детство, обветшал, и Чернышёв просит Муравьёва похлопотать о постройке в Тагинской усадьбе небольшого домика, состоящего из нескольких комнат с кухней, "чтобы было где пристать, в случае неожиданного позволения переселиться в Тагин", и предлагает "употребить на это материалы от старого строения, если оные окажутся годными".

Чернышёв просит также подыскать для Тагино нового управляющего, "человека честных правил". "Любезный брат, – пишет Захар, – я его совершенно подчиняю тебе, чтоб он давал бы тебе подробный отчёт обо всех своих действиях и подчинялся твоим приказаниям".

В июне 1839 года новый управляющий, некто Озеров, прислал из Тагина первые известия: "В конторе налицо только 252 р., а по ведомости значится 17733 рубля... Такой же беспорядок во всём". Огорчённый Захар вновь обращается к Муравьёву – человеку военному, известному своей прямотой и строгостью: "Я желал бы, любезный брат, чтоб ты о сумме денег, находящихся у Кройковского [бывшего управляющего], написал ему два слова, дабы он их возвратил, куда следует. Он более тебя уважит". Вскоре деньги были возвращены.

Николай Николаевич Муравьёв-Карский

В январе 1841 года З.Г. Чернышёву было разрешено вступить в гражданскую службу в Орле. По всей видимости, этому поспособствовал его однофамилец, близкий к императору князь А.И. Чернышёв. Бывший член следственной комиссии по делу декабристов, пытавшийся в прошлом отобрать чернышёвский майорат, на этот раз благосклонно похлопотал о судьбе бывшего мятежника. 3 мая 1841 года Захар Григорьевич пишет из Яропольца Муравьёву-Карскому: "Я имею надежду побывать у тебя в деревне в течение сего года; ибо я получил второе письмо от графа (ныне князя) Чернышёва, которым он меня уведомляет, что Государь изволил предоставить мне самому избрать место служения в Орле; что подаёт надежду, что мне позволено будет на несколько дней отлучится, не выезжая из губернии, для свидания с близкими родственниками".

В начале июня 1841 года Чернышёв переселился в Тагино. Новоселье совпало с другим радостным событием: 3 июня у сестры Надежды Григорьевны Долгоруковой, проживавшей в соседнем селе Подоляни, родилась дочь Надежда; крестили новорожденную в местной Богоявленской церкви, крёстным отцом племянницы стал Захар Григорьевич. Княжна впоследствии вспоминала: «Я часто видела его в Тагине и живала у него подолгу... Это был действительно человек редкой скромности и по-детски незлобивый. Образование он имел блестящее и весьма обширное, в обществе всегда был весел и одинаково со всеми любезен и приветлив. В семье был горячо любим, и память о нём живёт в нас светлая и ласковая».

А спустя несколько дней пришла тревожная весть из Архангельского: слегла в "горячке" Наталья Григорьевна, и Чернышёв, оставив все дела, поспешил проведать сестру. «Приехал к нам неожиданно Захар, – вспоминает Муравьёв-Карский, – который узнал из письма моего к Долгорукову о болезни сестры своей. Он провёл у нас два дня».

21 декабря 1841 года З.Г. Чернышёв поступил на службу в Орловское дворянское депутатское собрание (с 5 марта 1842 – губернский секретарь). Дворянские выборы, приезд нового губернатора князя П.И. Трубецкого требовали постоянного присутствия на службе, и Чернышёвы на зиму остались в Орле.

Весной, как только позволила дорога, Чернышёвы перебрались в Тагино. Предполагая поселиться здесь навсегда, Захар Григорьевич занялся строительством. "Дела в Тагине кипят, - пишет он Муравьёву-Карскому. - На днях я крест водрузил на куполе нового храма, на 50 аршин высоты от земли [35 м]. В ближайшие дни надеюсь заложить фундамент нового дома, который весь будет на сводах, но они сведутся не прежде, как дом выведу под крышу. Под сводами будут: баня, одна людская, кладовая, небольшой винный выход и коридоры для топки духовых печей. Посему дом будет каменный, 3-этажный, на 12 саж. длиннику и на 8 саж. глубины [25 м х 17 м]. Нынешний год предполагается только заложить и вывести фундамент до пола бельэтажа, но и за этим довольно хлопот будет. (29 июня 1842, с. Тагин)".

Спустя три года: "Дом мой понемногу продвигается. Шпиль на башне стоит, покрытый белым железом, и на оконечности его блестит вызолоченный рог луны, на высоте 50 аршин от грунта.[1] В бельэтаже оконницы покрыты будут мрамором, двери оклеены красным деревом, одна будет из красного дерева с резьбой и с цветными стёклами – из гостиной в Катин кабинет. Паркеты почти отделаны. Остаётся ещё лепная работа и много кой-чего! Проклятая роскошь!" 

(В описаниях Тагинской усадьбы Чернышёвых обычно приводятся воспоминания М. Бутурлина, относящиеся к началу 19 столетия. Как видим, Захар Григорьевич выстроил в Тагино дом, совершенно не похожий на прежний. По рассказам старожилов, в Тагинской усадьбе находились 5-этажная башня со шпилем, дом 3-этажный, «круглый», где жила семья графа и дом одноэтажный для управляющего. После революции усадьбу полностью разграбили, не оставив даже фундамента дома. Теперь на этом месте остались только глубокие рвы).

Фрагмент декоративной лепнины
(находка на месте дома Чернышёвых в Тагино)

Время от времени в Тагино наезжали родственники Захара. После возвращения из заграничной поездки в конце лета 1839 г. приехала в Тагино сестра, Елизавета Григорьевна Черткова. В мае 1842 года повидаться с братом приехала Наталья Григорьевна Муравьёва с тремя старшими дочерьми. Частыми гостями у З.Г. Чернышёва были Долгоруковы, чьё имение было в соседнем селе Подоляни. Тёплые отношения у Захара Григорьевича сложились с князем Григорием Алексеевичем Долгоруковым, мужем младшей сестры Надежды Григорьевны.

Несмотря на приезды родственников, Захар чувствовал себя в деревне одиноко. Семейную его жизнь вряд ли можно было назвать счастливой. После свадьбы, вплоть до отставки Чернышёва в 1837 году, супруги жили отдельно. Он на Кавказе, она – в Москве. Но и в последующие годы они редко бывали вместе. По воспоминаниям племянницы декабриста Надежды Малиновской, Екатерина Алексеевна «была очень слабого здоровья и зимовать в деревне [Тагине] не могла». Она часто гостила в Молдовом, у своей матери Екатерины Гавриловны Тепловой, подолгу жила за границей со своей подругой Е.С. Шереметевой. Видевший их в 1849 году сенатор К.Н. Лебедев писал: «Всё это время я проводил с Шереметевой, с Чернышевой, рожд. Тепловой, и с Еленой Тепловой, приехавшими из Италии, где первая провела 10, а последние 3 года. Милые, добрые и прекрасные, особенно Чернышёва, они слишком свободны, даже грязноваты со своими папиросами, особенно Шереметева... Но это женщина умная, смелая, образованная, и я не удивляюсь, что она умела сблизиться с Катериной Чернышевой, существом добрым, восприимчивым и глубоко признательным. Главная вина Чернышевой та, что она вышла за ссыльного Захара Чернышева и потому не может иметь места в кругу, в котором бы хотелось... Мне кажется, Чернышева неудачница». Детей у Чернышёвых не было, они умерли во младенчестве.

Продолжался бдительный полицейский надзор. В 1844 году Орловское дворянское депутатское собрание ходатайствовало о награждении "канцелярского чиновника депутатского собрания Захара Чернышёва чином... но губернское правление не решилось сделать о нём представления правительствующему сенату, а через начальника губернии испрашивало разрешения г. министра внутренних дел потому, что он Чернышёв был прикосновенен к происшествию 14 декабря 1825 года. Вследствие какового ходатайства государь император высочайше соизволил: чтобы означенный Чернышёв был представлен к производству в следующий чин".

В июне 1846 года, по настоянию жены, З.Г. Чернышёв добился перевода в Москву и устроился на службу в канцелярию московского гражданского губернатора, по-прежнему оставаясь под надзором полиции. В Москве он поселился в доме сестры Е.Г. Чертковой. "Живу я здесь довольно уединённо, - пишет Захар Григорьевич, - бываю только там, где необходимо быть. Я нашёл здесь много старых знакомых - все с радостью меня приветствовали... Кроме удовлетворения видеть Катю я нисколько не веселюсь в Москве, выезжаю мало и сожалею об одиночестве в Тагине".

Захар Григорьевич Чернышёв.
Фотография А. Бергнера. Москва,1855-1856 гг.

В 1856 году в связи с коронацией Александра II была объявлена амнистия декабристам. З.Г. Чернышёв был восстановлен в правах, ему возвратили дворянство и графский титул, разрешение проживать в столицах и ездить за границу. В его собственности находилось лишь одно имение - Тагино; он мог бы претендовать на наследство покойной бабушки Самариной, но отказался от него в пользу сестёр.

Большую часть времени Чернышёв проживал в Тагинской усадьбе, где наконец-то было завершено строительство нового дома. Это было уже не то праздничное Тагино, каким оно помнилось по годам беззаботной юности. К концу 1850-х гг. из шести сестёр в живых осталось только двое: Вера и Наталья. Первая из них, бывшая замужем за дипломатом Ф.П. Паленом, после смерти родителей в Тагино совсем не приезжала; Наталья же, напротив, вместе с дочерьми была здесь частой гостьей.  В письме Муравьёву-Карскому Захар пишет: "Любезный брат Николай Николаевич! Приношу тебе все чувства благодарности моей за позволение жене твоей навестить меня в уединённом Тагине. Места, знакомые ей с детства, привели нам на память время давно прошедшее - беззаботное - проведённое среди наших родителей, в кругу мирного и любящего семейства - одним словом, Тагин представлялся сестрице как край родной, вполне изображающий слово - отечество" (28 июня 1860, Тагин).

Наталья Григорьевна Муравьёва

Летом следующего года, словно предчувствуя что-то недоброе, Наталья Григорьевна вновь посетила Тагино. "Для меня была большая радость видеть у себя сестрицу, - пишет Захар. - Тем более, что в конце следующего месяца я собираюсь в дальний путь - и, вероятно, мы прежде двух лет с нею не увидимся" (12 июля 1861, Тагин).

Но оказалось, это была их последняя встреча. В том же году Захар Григорьевич выехал в Италию, чтобы поправить здоровье жены. Но за границей супруги Чернышёвы прожили вместе недолго. Весной Захар Григорьевич заболел и 11 мая 1862 года умер, как писали, "от воспаления". Похоронен на римском кладбище Тестаччо. Екатерина Алексеевна пережила мужа на 16 лет, умерла она в Риме от паралича сердца 22 ноября 1878 года и была похоронена рядом с мужем. В начале 1880-х гг. по настоянию сестры декабриста Натальи Григорьевны Муравьёвой прах З.Г. Чернышёва был перевезён в Россию и захоронен на кладбище Новоспасского монастыря в Москве в семейном склепе Чернышёвых, рядом с сыном Григорием (.10.1836 - 21.05.1838), матерью графиней Елизаветой Петровной (29.03.1773 - 16.02.1828), братом Петром, умершим во младенчестве (13.02.1817-13.08.1817) и сестрой Софьей Григорьевной Чернышёвой-Кругликовой (28.04.1799-24.07.1847). Здесь вскоре обрела покой и сама Наталья Григорьевна, умершая последней из сестёр (14.09.1806 - 25.02.1884).

Граф Захар Григорьевич Чернышёв умер бездетным. По его духовному завещанию Тагинское имение было оставлено Евгению Ивановичу Чернышёву-Кругликову, младшему сыну Софьи Григорьевны.