Тагино - страницы прошлого

Виртуальный музей Тагинской средней школы. Часть 1

При копировании адрес сайта указывать ОБЯЗАТЕЛЬНО

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Декабрист Фёдор Скарятин


У Якова Фёдоровича и Натальи Григорьевны была большая семья. В браке родилось шестеро сыновей:

  • Фёдор (1806–1835), декабрист, кавалергард, адъютант князя Д. В. Голицына, талантливый художник;
  • Григорий (1808–1849),генерал-майор, погиб в Венгерскую войну;
  • Владимир (1812–1870), егермейстер двора, убит во время медвежьей охоты;
  • Александр (1815–1884), дипломат, генеральный консул в Неаполе;
  • Дмитрий (1819– после 1849), малоархангельский предводитель дворянства; узаконил детей, прижитых от дворовой девушки;
  • Николай (1823–1894), участник Крымской войны, тайный советник, казанский губернатор.

Кроме своих сыновей, Наталья Григорьевна воспитывала шестерых племянников – детей своей сестры Анны, которая трагически погибла при катании на петербургских островах в сентябре 1821 года: летящий экипаж опрокинулся на Каменоостровском мосту. «На этом мосту оставила жизнь свою и обломки головы своей Соловая», — писал П.А. Вяземский жене. А через 5 лет умер и отец, Фёдор Николаевич Петрово-Соловово. Осиротевших детей – трёх дочерей и трёх сыновей – взяли к себе Скарятины.

В доме Я.Ф. Скарятина жили также внебрачные дети его брата Василия. Молодой помещик был влюблён в дворовую девушку Ксению, которая родила от него двух дочерей, Александру и Софью. Младшей не исполнилось и года, когда Василий Яковлевич внезапно, в 23 года, умирает. Обеих девочек Скарятины приняли в свою семью и дали им приличное домашнее образование. Софья впоследствии вышла замуж за Андрея Римского-Корсакова, будущего волынского губернатора. Младший их сын Николай станет выдающимся композитором.

Фёдор и Григорий Скарятины
Фёдор и Григорий Скарятины

Старший сын Скарятиных, Фёдор, унаследовал от отца бунтарский дух его молодости – в свои девятнадцать лет он оказался причастным к делу декабристов.

Фёдор получил хорошее домашнее образование. Большое влияние на него оказал француз Столь, служивший гувернером в доме Скарятиных, который пробудил в юноше интерес к либеральным ценностям. Согласно выводам следственной комиссии, именно Столь «приготовил» молодого Скарятина к тайному обществу; впоследствии за Столем было установлено наблюдение, письма его перлюстрировались.

В апреле 1825 года Фёдор вместе с братом Григорием поступили на военную службу. Отец определил их юнкерами в Нарвский драгунский полк, входивший в состав 4-го пехотного корпуса, которым командовал их родной дядя генерал-адъютант князь А.Г. Щербатов. Семья Скарятиных в том же году переехала в Киев, поближе к месту службы сыновей.

В конце октября 1825 года Фёдор Скарятин по пути в Киев заехал в Тагино повидаться с семейством Чернышёвых. Здесь состоялась его встреча с декабристом Ф.Ф. Вадковским. В доверительном разговоре Вадковский спросил Скарятина, принадлежит ли он к тайному обществу. Скарятин ответил отрицательно, но признался, что «если бы существовало в России какое-нибудь общество, пекущееся о благе отечества, он бы в оное вступил». Вадковский воскликнул: «Ты наш». В письме Пестелю от 3 ноября 1825 г. он писал, что юнкер Скарятин был принят им в общество «лишь для получения сведений о корпусе своего дяди, который будет вскорости по соседству с нашим. Я строго наказывал ему, между прочим, не открываться Трубецкому, который своим равнодушием может вредно повлиять на его пылкое молодое сердце». (Полковник С.П. Трубецкой, видный член Северного общества, состоял в то время дежурным штаб-офицером при 4-м корпусе).

Деятельный, но неосмотрительный Вадковский рассказал о встрече в Тагино предателю Шервуду, донос которого послужил основанием для ареста Фёдора Скарятина. Во «всеподданнейшем» докладе начальника Главного штаба барона Дибича, среди прочего, было сказано, что "Вадковский  называл  Шервуду  и юнкера Скарятина, что найдя его уже приготовленным учителем его, принял в члены общества".

22 декабря главнокомандующий 1-й армией сообщал генерал-адъютанту Дибичу: "Нежинского конно-егерского полка прапорщик Вадковский <…> недавно принял в союз юнкера Скарятина, племянника корпусного командира князя Щербатова. Скарятиных два брата в Нарвском драгунском полку. Если они живут при дяде, то нужно будет узнать, который из них принадлежит к союзу, и иметь его в наблюдении". Однако уже на следующий день в Киев из Петербурга пришёл приказ о присылке «юнкера Скарятина». Не зная, который из двух требуется, Щербатов выслал обоих. По прибытии в Петербург Григорий, не имевший никакого отношения к делу, был освобождён и переведён юнкером в Кавалергардский полк, а Фёдор помещён на гауптвахту.

Не зная о том, что в тайное общество Фёдора принял Вадковский, Скарятин-отец во всём обвинил Захара Чернышёва, который в октябре также встречался с Фёдором в своём тагинском имении. "Не знаю, видаешь ли ты Федю? Я о нём очень скорблю, – писал Яков Фёдорович сыну Григорию 31 января 1826 г. – Мог ли бы подумать, чтоб Тагин был так пагубен. Ежели Захар завлекал в разговор, то даст богу ответ, – я не ожидал, что он за дружбу мою ко всему их семейству так мне заплатил".

Позднее, на допросе, Вадковский с горечью признавал: «Совершенно лежит на моей совести его [Скарятина] вступление в общество. Я его увлёк и никогда себе не прощу приёма его, ибо прельстил его, приманил, пользуясь его молодостью и неопытностью». Вадковский, явно выгораживая Скарятина, стал утверждать, что он просил его выйти из тайного общества и "забыть о его бытии"[1]. Прочие арестованные декабристы показали, что они никакого Скарятина членом не знали и что у них юнкеров принимать не позволялось.

Рассмотрев все обстоятельства дела, следственная комиссия определила степень вины фанен-юнкера Фёдора Скарятина: знал о существовании тайного общества. 

19 апреля 1826 г. было объявлено высочайшее повеление: Скарятина выпустить, вменив арест в наказание, и отправить в полк под личный и строгий надзор дяди, генерал-адъютанта кн. Щербатова.

Два месяца спустя Фёдора Скарятина перевели в Кавалергардский полк с определением в школу гвардейских юнкеров. Закончив её в 1828 г., он продолжил службу поручиком в лейб-гвардии Уланском полку, участвовал в русско-турецкой войне 1828–1829 гг. и в Польской кампании 1831 г., с 29 декабря 1831 г. в чине полковника служил адъютантом у московского генерал-губернатора князя Д.В. Голицына, друга и родственника Щербатова.

Фёдор Скарятин, по отзывам современников, был «способный молодой человек и мастерски писал масляными красками». Он стал одним из основателей Московского художественного класса (впоследствии Училища живописи, ваяния и зодчества).

История училища началась с появления Натурного класса в Москве в начале зимы 1832 г. Инициатива его учреждения принадлежала адъютанту князя Голицына – Ф.Я. Скарятину, который в своё время посещал аналогичный класс в Петербурге. Благодаря его ходатайству было получено разрешение на устройство рисовальных вечеров под названием «Натурный класс», где упражнялись в искусстве преимущественно сами учредители. Натурный класс объединил 12 художников. Они должны были вносить по 15 руб. каждый месяц, которые шли на плату за квартиру, на её оборудование и оплату натурщика. По словам Е.И. Маковского, класс представлял собой клуб, где весело работали и весело отдыхали. «Учителей не было или вернее сказать, все были учителями, учились друг у друга. Лучше всех рисовал Скарятин».

В конце первого года работы была устроена выставка, после осмотра которой Голицын принял решение помочь художникам. Он объявил московским дворянам о подписке «на заведение в Москве Художественного класса» и сам встал во главе подписчиков. Граф М.Ф. Орлов, адъютант Ф.Я. Скарятин и историк А.Д. Чертков – энтузиасты распространения в обществе художественного образования – составили инициативную группу.

Художественный класс, согласно проекту, имел целью «приуготовительное образование молодых художников» и утрачивал клубный характер «рисовальных вечеров». Подписчики выбирали из своей среды трёх директоров, исполнявших бесплатно обязанности по «управлению заведением и наблюдению за исполнением правил, на коих оно основано». 25 мая 1833 г. состоялось собрание подписчиков, на котором Орлова, Скарятина и Черткова избрали директорами заведения. Художественный класс с первого дня существования становился учебным заведением демократического характера: согласно уставу, на учёбу принимали учеников без сословных различий, свободных и крепостных, и им давалось одинаковое образование.

16 июля 1833 г., получив от правительства позволение на открытие учебного заведения, Голицын письменно известил об этом учредителей.

Но Скарятину не пришлось присутствовать на торжественном открытии своего детища: тремя днями раньше, 13 июля 1833 г., в семью Фёдора Яковлевича пришло большое горе – на двадцать шестом году жизни от туберкулёза скончалась его жена.

Супружеская жизнь Скарятиных была недолгой и трагичной. Год назад, 22 мая 1832 г., Фёдор Скарятин женился на Екатерине Озеровой, дочери сенатора П. И. Озерова. Видимо, уже в то время девушка была серьёзно больна. В 19 веке чахотку не считали заразной болезнью, наоборот, ходило убеждение, что ею заболевают люди, обладающие особо тонкой и ранимой душевной организацией. Однако заболевшим женщинам не советовали выходить замуж, так как во время беременности и после родов туберкулёз усиливался и часто приводил к смерти. К тому же дети могли родиться больными и слабыми.

Так и случилось в семье Скарятиных. 11 апреля 1833 г. у них родился сын, названный в честь деда Яковом. Ребёнок родился болезненным; не прожив и года, он умер. После родов Екатерина Петровна слегла. 10 июля А. Булгаков, московский почт-директор, сообщая брату последние московские новости, пишет: «Дочь Петра Ивановича Озерова, что за Скарятиным, без всякой надежды, так что в эту минуту нет её, может быть, на свете. Об ней давно говорили, что ей жить нельзя, в злой была чахотке».

После смерти жены Скарятин уезжает в Италию, чтобы «усовершенствоваться в живописи». Однако была и другая причина: его всё чаще стали преследовать приступы кашля, и он решил поправить здоровье в целительном итальянском климате. Перед отъездом Фёдор Яковлевич обещал, что по возвращении его из Рима «в Москве будет своя Академия художеств, независимая от Петербурга, князь Дмитрий Владимирович [Голицын] обещал выхлопотать Высочайшее разрешение». Но мечте его не суждено было сбыться. 11 апреля 1835 г. чахотка свела его в могилу в самом расцвете творческих сил. Проститься с молодым художником пришли многие его соотечественники, бывшие на тот момент в Италии. Среди них был и П.А. Вяземский. «Погода совершенно осенняя: холод, пасмурно…  Приехал во Флоренцию в 9 часов утра. Отпевание Скарятина», – делает поэт краткую запись 12 апреля.

Согласно завещанию похоронен Фёдор Яковлевич Скарятин в Москве на Ваганьковском кладбище, рядом с женой и сыном-младенцем.

Могила Ф.Я.Скарятина
Надгробие декабристу Ф.Я.Скарятину. (3.4.1806-11.4.1835).
Ваганьсковское кладбище.
 

*  *  *

Яков Фёдорович на 15 лет пережил своего старшего сына. О его жизни в этот период известно немного. Как и прежде он продолжал заниматься благотворительной деятельностью.

В конце 1835 года в Москву из Италии возвратился художник К. П. Брюллов, написавший незадолго до этого картину «Последний день Помпеи». Живописца встречали как героя, устраивая в его честь торжественные приёмы. Градоначальник князь Голицын подал мысль заказать ему историческое полотно о Москве 1812 года. Брюллов дал согласие. «Я напишу её при восхождении солнца и изображу возвращение её жителей на разорённое врагами пепелище», – говорил Брюллов. Д.Н. Свербеев, владелец салона, где часто собирались почитатели таланта Брюллова, объявил подписку по сбору средств для этой цели. В списке, составленном 14 мая 1836 года, значилось имя и Я.Ф. Скарятина. «Мы помним, как Брюллов хлопотал собрать материалы для этой картины, которая, к общему сожалению, не осуществилась и похоронена вместе с её создателем», – писал позже Свербеев.

Ещё одним объектом благотворительности Я.Ф. Скарятина был Петропавловский кафедральный собор в г. Орле. Собор, был заложен 13 апреля 1797 году в день коронации Павла I и возводился на средства орловского дворянства. Скарятин стал одним из главных благотворителей при его строительстве.

В июле 1849 году в Троицкое пришла печальная весть: во время Венгерской кампании погиб генерал-майор Григорий Скарятин. Потеря второго сына окончательно подкосила Якова Фёдоровича. День ото дня он всё больше слабел и к началу декабря совсем слёг. Последние мысли умирающего были о снятии с души тяжкого греха цареубийства. По его просьбе для предсмертной исповеди и причастия был приглашён ключарь Петропавловского собора, протоиерей Павел Покровский. Согласно метрической записи, Яков Фёдорович Скарятин умер 8 декабря 1849 года, «от преклонных лет», был отпет в кафедральном соборе г.Орла и погребён в родовом имении, селе Троицком-Скарятине.


Литература

  1. Б. Краевский. Дмитрий Николаевич Свербеев // Куранты: Историко-краеведческий альманах. Вып. 2. — М.: Московский рабочий, 1987.

  2. А. Васильев.Русская гвардия в сражении при Аустерлице 20 ноября (2 декабря) 1805 г. //Воин № 3, 4, 2001

  3. «Употребить Нашу власть и силу к выгоде и пользе оного». Подлинные указы и рескрипты императора Павла I по Ордену Св. Иоанна Иерусалимского //Документы русской истории, № 6 (60). 2002

  4. Цареубийство 11 марта 1801 года. Записки участников и современников. — СПб.: издание А.С. Суворина,1907

  5. Никита Кирсанов. "Декабрист Фёдор Скарятин и его семья". 

  6. Фролова М.М. Московский художественный класс: создание и основные вехи развития (1833–1843) // Диалог со временем. 2010. Вып.30, с.157-182. — Сайт "Российское Общество интеллектуальной истории"

  7. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. — М.: Наука, 1989

  8. Е.Л. Комаровская, Е.Ф. Комаровский. Воспоминания. — М.: Захаров, 2003

  9. Отчет Комитета призрения малолетных бедных за 1817 год. СПб., 1818.

  10. Полынкин А.М. Андрей и Софья: история одной любви. // Покровский районный клуб творческих личностей "Мастера"

  11. Полынкин А.М. Цареубийца Яков Скарятин // История Орловского края. — Клуб творческих личностей "Мастера"

  12. Отставка цареубийцы. Публикация А.Вальновича // Цейхгауз. Военно-исторический журнал. 2002, №1, с.26

  13. Письмо графа М. Д. Бутурлина к М. П. Погодину, 19 августа 1874 года. // Мемуары, переписка, документы. Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2003. — [Т. XII]

  14. Из писем А. Я. Булгакова к его брату. 1833. Июль-Декабрь // Русский архив. Историко-литературный сборник. 1902. Выпуск 4

  15. Вяземский П.А. Старая записная книжка. Часть II. Книжка 10. (1834 - 1835)

  16. Маслов С.А. Историческое обозрение действий и трудов Императорского Московского общества сельского хозяйства со времени его основания до 1846 года. — М.: Университетская тип-я, 1846

  17. Федоров В.А. Основные проблемы движения декабристов.// Вестник Московского университета. История. Серия 9. 1975


Вход на сайт

Поиск

Календарь

«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Друзья сайта